XIX век начался в Грузии 12 апреля 1802 года, когда был зачитан манифест о присоединении Картлийского царства к России. Произошло нечто немыслимое — Картлийское царство перестало существовать, вместо него образовалась Грузинская Губерния. Грузинский народ к тому времени обрёл весьма сильное чувство государственности и уже несколько столетий люди тысячами погибали за это абстрактное понятие, а теперрь соседний христианский народ сделал то, на что не решались даже турки и персы, и этот факт в народном сознании не укладывался. И всё же на этот раз Грузия не бунтовала так сильно, как бывало еще в начале XVII века. Нашествия шаха Аббаса сделали своё дело − люди научились смиряться с неизбежным. Кроме того, уже не было царя, который ранее был лидером и символом сопротивления.
Присоединение Грузии в том виде, в котором оно произошло, было во многом ошибкой российского правительства и в итоге повредило России же: оно сделало империю менее устойчивой, добавило к ней ещё один потенциально нестабильный регион.
Российское присутствие в Грузии распадается на две эпохи: эпоху жесткого правления до 1845 года и эпоху мягкого правления после. Первое время страна находилась под военно-административным управлением, то есть, командующий войсками одновременно был и гражданским администратором.
За первые полвека сменилось 11 главнокомандующих:
Кнорринг, Карл Фёдорович (1801−1802)
Павел Цицианов (1802−1806)
Иван Гудович (1806−1809)
Александр Тормасов (1809−1811)
Филипп Паулуччи (1811−1812)
Николай Ртищев (1812−1816)
Алексей Ермолов (1816−1827)
Иван Паскевич (1827−1831)
Григорий Розен (1831−1838)
Евгений Головин (1838−1842)
Александр Нейдгардт (1842−1844)
Цицианов
Вторым таким главнокомандующим стал знаменитый Павел Цицианов, назначенный после того, как Кнорринга отстранили за служебное несоответствие. Цицианов прибыл в Тбилиси 1 февраля 1803 года.
Павел Цицианов происходил из рода князей Цицишвили, часть которых весьма давно эмигрировала в Россию. Его дед Папуна погиб в 1740 году в Финляндии во время русско-шведской войны.
Он стал символом того невеселого периода в истории Грузии. Цицианов не признавал диалогов и компромиссов. Самым действенным средством управления народом он считал «штыки и картечь». Он начал с депортации из Грузии членов царской семьи. 18 феврала из Грузии под конвоем был вывезен в Россию Давид, старший сын Георгия XII. 12 апреля попытались в грубой форме выселить из дворца Марию Цицишвили, родственницу генерала Цицианова и жену Георгия XII. В результате Мария кинжалом убила генерала Лазарева, а адъютент генерала едва не зарубил саблей саму Марию. Царицу в итоге арестовали (как не дико это смотрелось в те времена) и в мае отправили в Россию. В конце года депортировали и Дареджан, жену Ираклия II.
Впрочем, внешняя политика занимала Цицианова больше. 22 нобря 1803 года он выступил в поход на крупнейшую крепость Закавказья — Гянджу, аргументируя это тем, что некогда она принадлежала царице Тамаре, а Россия «не может взирать с равнодушием на расторжение Грузии». Выходило так, что Грузии уже два года как нет, и царей грузинских уже нет, в Цицианов сражается за целостность Грузии. Гянджинского хана этот аргумент тоже удивил. И тем не менее 3 января 1804 года начался штурм Гянджи и к полудню знаменитая крепость пала. Город переименовали в Елизаветполь и впоследствии он стал губернским центром.
В те же годы (1802 — 1803) генерал Гуляков, тот самый, что разбил аварцев на Иори, совершил серию походов на Белоканы и Джер, и присоединил эти области к империи, однако в 1803 году он погиб в Закатальском ущелье. Цицианов велел похоронить его в монастыре Бодбе. Епископ Бодбийский (Иоанн Макашвили) почему-то отказался, за что Цицианов пригрозил уволить его их епископов, и Иоанн подчинился. Мраморную плиту над могилой Гулякова с надписью от Цицианова и сейчас можно видеть в храме монастыря Бодбе на центральном северном столбе.
Одновременно Цицианов налаживал отношения с Аварским ханством. Ещё Омар-хан пытался договориться с Россией о подданстве, но в 1801 году попытка сорвалась, а потом хан умер. 3 октября 1802 года царь прислал приказ решить вопрос с ханством, и в апреле 1803 года в Хунзахе аварский хан Султан-Ахмед официально вступил в подданство Российской империи. Это было эпохальное событие: впервые за пару веков Авария перестала быть опасной для Грузии. Мелкие набеги случались, границу с Дагестаном продолжали охранять, но серьёзных нашествий не было до 1854 года.
Завоевание Имеретии
Основная статья: Присоединение Имеретии к России
После ликвидации Картлийско-Кахетинского царства на карте мира осталась еще Имеретия, в состав которой формально входили Мингрелия и Гурия и которая очень формально зависела от Турции. В отличии от восточной Грузии, Имеретинское царство совершенно не желало присоединяться к России. Но был стимул к дружбе: Россия признавала территориальную целостность Имеретии и могла поспособствовать подавлению гурийско-мегрельско-абхазского сепаратизма.
Но тут происходит вот что: в 1802 году в княжество Мегрелия вторгается армия князя Абхазии, Келеш-Бея, численностью 20 000 человек. Мегрельский князь Григорий Дадиани понимает, что с абхазами ему не справится. Рассчитываь на помощь имеретинского царя он не может, ибо с царём у него так же вялотекущий конфликт из-за Лечхуми. Григорий интересуется мнением российских генералов — те дают ему понять, что они на стороне имеретинского царя в этом вопросе. И у Григория не остаётся выбора. Он может сохранить независимость только в том случае, если признает себя подданным императора. И он отправляет в Тбилиси запрос на подданство. Это было очень кстати: присоединение Мегрелии помогало развалить Имеретинское царство, давало доступ к турецкому Поти, да и в любом случае лояльное государство на неспокойном Кавказе было России крайне необходимо. Цицианов сразу же согласился и послал в Мегрелию полковника Майкова.
Царь Соломон знал о миссии Майкова и велел убить его за содействие сепаратизму, поэтому Майков выехал через Южную Грузию в турецкий Ахалцихе, там распустил конвой, переоделся турком и горами пробрался в Батуми, оттуда в Озургети, потом в Поти, а оттуда в соседнее село Чаладиди (сейчас — ж-д станция Чаладиди в селе Сабажо), где его встретил Григорий Дадиани. 4 декабря 1803 года Григорий принёс присягу российскому императору.
Позже его примеру последовала Гурия. Князь Дадиани стал орудием разрушения Имеретинского царства, но всё же он пошёл на это от безысходности.
Российский историк имперской эпохи пишет так: «С присоединением Менгрелии Имеретинское царство очутилось между двумя русскими областями, и потому присоединение к России его самого стало только вопросом времени. И это тем более, что Имеретия некогда была частью Иверии и только с 1445 года, со времени великого разделения, была отторгнута от царства мятежной отраслью Багратидов. А вся политика Цицианова и стремилась к тому, чтобы все обломки древнего царства снова соединить воедино». Это значит, что российский император считался правопреемником древних грузинских царей и считал своим всё то, что когда-то принадлежало этим царям.
Царь Соломон («мятежная отрасль Багратидов») обратился за помощью к Турции и Ирану. Этот сам по себе интересный сюжет развития не получил — 20 апреля 1804 года генерал Павел Цицианов ввёл армию в Имерети и Соломон вынужден был пойти на переговоры. Уже 25 апреля 1804 года в селе Элазнаури (сейчас Вахани около Ваханского замка) была подписана конвенция. В июле Александр I её подтвердил. Еще пять лет прошли в неопределённости, и в 1809 году Соломон присоединился в антироссийскому восстанию. Восстание было подавлено, Соломон попал в плен и был помещен в тбилисскую тюрьму, откуда скоро бежал.
20 февраля 1810 года российская администрация отстранила Соломона от власти и имеретинское царство прекратило свое существование. На месте царства образовалась «Имеретинская Область».
По тем временам низложение лигитимного монарха было рискованым шагом но, видимо, расчёт был на то, что Грузия от Европы далеко и никто ничего не заметит. Так и вышло.
В том же году произошло ещё одно восстание, и Соломон снова пытался призвать на помощь Турцию или Иран, но восстание опять подавили и Соломон бежал в Трапезунд. Он умер через пять лет. В 1990 году его тело перевезли в Грузию и захоронили в Гелати.
Эриваньский поход (1804)
Весной 1804 года Цицианов решил начать войну с Ираном и отвоевать Эриваньское ханство. Присоединение Грузии необратимо испортило отношения с Ираном и всё шло к войне. Цицианов решил начать её первый, с тем, чтобы сразу перенести боевые действия на вражескую территорию. В мае армия собралась в Соганлуге и двумя колоннами двинулась на Гюмри. 10 июня (ст.ст.) колонна Тучкова разбила персов у Гюмри и захватила город. Иран объявил России войну.
От Гюмри Цицианов выступил на Эривань расчитывая силами 4 000 человек разгромить 40-тысячную иранскую армию. Он дошёл до Эчмиадзина, взял его без боя, разбил персов в несколькох боях под Эриванью и осадил город. Но дальше дело затопорилось. Осадных орудий при русской армии не было, а город сдаваться не хотел. Время шло, наступила осень, и в этот момент на Кавказе началось осетинское восстание. Дела шли всё хуже и хуже, но Цицианов всё ещё надеялся на удачу. Наконец, Военный Совет решил, что осаду пора сворачивать и Цицианов, сильно расстроенный, повернул назад. Чтобы немного его утешить, император наградил его орденом Св. Владимира 1-й степени.
Первая попытка завоевания Армении сорвалась.
Осетинское восстание (1804)
Как только росийская армия ушла в Армению, почти сразу взбунтовались осетины Тагаурского общества — те, что жили в Кармадонском ущелье и около Ларса. Тагаурцы осадили Ларс. Гарнизон продержался месяц, потом ушёл во Владикавказ. Осетины прошли через Дарьял к Степанцминде и осадили дом Казибека, где заперся русский отряд. Три дня они держали оборону, после чего русские сдались, а Казибека горцы наказали контрибуцией. На подавление восстания бросили из Владикавказа казачий полк, но осетины разбили и его.
Осетины начали наступление на юг, по дороге привлекая к восстанию хевсуров, пшавов и прочие горские народности. Из Имеретии были вызваны царевичи Иулон и Фарнаваз, но под Цхинвали Иулон попал в плен и был выслан в Россию. Потомки его живут сейчас в Петербурге.
Горцы осадили Ананури. Князь Волконский с пехотным батальоном пошёл спасать осаждённый гарнизон, но не смог пробиться к замку. Узнав о провале этого похода, русские оставили пост у села Млета, что позволило осетинам прорваться в Ксанское ущелье, разорить владения князей Эристовых (за лояльность России), и выйти едва ли не к Гори.
Положение спас генерал Петр Несветаев. Он взял 6 рот Казанского пехотного полка, быстро захватил Ларс и Степанцминду и где-то за Степанцминдой разбил отряд царевича Фарнаваза. Царевич ушёл, вероятно, в Трусо, а Несветаев захватил Крестовый перевал и пошёл на Ананури. Ананури был взят, Фарнаваз ушёл на юг, но был взят в плен где-то около Тбилиси. Несветаеву удалось усмирить осетин одним решительным походом, за что он получил орден Св. Владимира III степени.
Поход на Баку и смерть Цицианова
Положение российской армии в Грузии было непростым хотя бы потому, что связь с митрополией поддерживалась только по военно-грузинской дороге, которая в те годы была в плохом состоянии. Цицианов искал способ найти другую транспортную артерию. Он пытался наладить связь через Поти, но турки не позволили. Тогда он решил отвоевать Баку. Город Баку в то время был столицей маленького Бакинского ханства, которое создал Надир-Шах, но которое быстро стало независимым. Цицианов послал на Баку каспийский флот под командованием генерала Завьялова. Тот осадил Баку, но не решился его штурмовать, опасаясь атаки со стороны Дагестана. Он попросил Цицианова прибыть лично, чтобы собственной харизмой повлиять на хана. Цицианов был болен, но Баку был нужен, и он с армией отправился в зимний переход на Апшерон. С его появлением Баку был готов сдаться, но произошло нечто странное: хан Хусейн-Кули уже передавал Цицианову ключи от города, когда кто-то из свиты хана выстрелом убил Цицианова. Это произошло 20 февраля 1806 года. В романе «Али и Нино» главный герой вспоминает, что именно его предок застрелил Цицианова. Видимо, этот человек завоевал себе славу в масштабе всего Азербайджана.
Вместе с ним погиб и князь Эристов (потомок Ксанских эриставов). Завьялов растерялся от такого оборота событий и снял осаду Баку. Известия о гибели Цицианова быстро облетели Закавказье и привели к временному всплеску нестабильности. Тело генерала впоследствии вывезли из Баку и захоронили в Тбилиси в Сионском Соборе.
Граф Гудович
После гибели Цицианова главнокомандующим на Кавказе назначили графа Ивана Васильевича Гудовича. Он в те дни чувствовал себя так плохо, что через Кавказ его переносили на носилках. Это была весна 1806 года. Осенью началась русско-турецкая война и правительство потребовало от Гудовича наступления на Турцию. В мае 1807 года Гудович атаковал Поти и Ахалкалаки, но штурм Ахалкалаки был отбит с большим потерями. Турки атаковали Гюмри, но были разбиты в так называемом Арапчайском сражении. Гудович решил развить успех и пошёл на персидский Ереван. Его отряд вступил в Аштарак и занял Эчмиадзин. Он осадил Ереван и потребовал от защитников сдаться, предупреждая их, что предыдущая осада Еревана была неудачной только потому, что армией командовал неопытный Цицианов. Заявление не подействовало, и в ноябре 1807 года Гудович решился на штурм. Этот штум был отбит с большими потерями и Гудович был вынужден отступать в Грузию. Эта неудача так расстроила Гудовича, что в 1809 году он попросил отставки.
Между тем весной 1807 года Франция заключила союз с Ираном, что в перспективе могло означать перевооружение и переобучение иранской армии по французским стандартам и её вторжение в Закавказье уже с французскими консультантами, но летом того же года Россия заключила с Францией Тильзитский мир, и они стали союзниками. Иран автоматически стал союзником вместе с Францией. Опасность временно миновала.
Грустная история царевича Леона
В 1810 году начался второй осетинский бунт, но на этот раз в Южной Осетии. Когда в 1804 году из Грузии депортировали царевича Иулона, его сын Леон сбежал в Иран. Оттуда он перебрался в Турцию, а в 1810 году пробрался в земли князей Мачабели в Южной Осетии. Там, в долине Лиахвы, в селе Кехви (ныне разрушенном), он призвал поднять восстание против российской власти. Леона поддержали и местные крестьяне, и князь Луарсаб Мачабели и, что показательно, осетины. Повстанцы осадили Цхинвали, но взять город не смогли. Генерал Тормасов провёл кое-какие контрмеры и Леон ушёл от Цхинвали, скрывшись в осетинских горах. Власти обещали 2000 рублей за голову Леона, но осетины даже за такие деньги его не выдали, что тоже показательно. В сентябре 1810 года по долине Лиахвы прошёл огнём и мечом 17-й Нижегородский драгунский полк полковника Карла Федоровича Сталя (1774—1824), который жёг грузинские села и сносил осетинские башни. Сталь дошёл по Лиахви до Джавы и по Малой Лиахви до Мармазети (село около Ванати). Пробиться выше Джавы Сталю не удалось.
Восстание подавили, но поймать Леона не смогли. Была даже попытка перекрыть подвоз продовольствия в осетинские горы и выморить горцев голодом, но они всё равно не сдали Леона. В ту эпоху осетины ещё были готовы идти на смерть ради грузинских царей.
Замок Кехви
В конце 1812 года Леон решил уйти в Турцию, но в Боржоми, у крепости Гогия, на него напали лезгины и Леон был убит. Его тело похоронили в монастыре Кинцвиси. Ахалцихский паша рассердился на лезгин за такие дела и отправил в Дагестан приказ — найти семьи тех нападавших и устроить им геноцид. Что и было исполнено.
Присоединение Абхазии
Основная статья: присоединение Абхазии к России
В это время уже шла очередная Русско-турецкая война (1806 — 1810). Сражения происходили в основном в Молдавии, но затронули и черноморское побережье, в частности, Абхазию. В те годы Абхазия занимала территорию от Гагры до реки Галидзга. Её прибрежная часть принадлежала князьям Шервашидзе, а горная — князьям Маршания. Абхазия считалась вассалом Турции, но в роду Шервашидзе творился хаос — князья воевали друг с другом, запрашивая помощи то у России, то у Турции. В 1808 году турки (или русские, или мегрелы) убили князя Келеш-Бея, а его сын Сефер-Бей бежал в Мегрелию. Князем стал протурецки настроенный второй сын, Аслан-Бей. Говорят, что Келеш-Бея убили в сухумской крепости и там же похоронили, но могила его пока не обнаружена.
В Мегрелии Сефер-Бей пожелал стать российским подданым — если ему вернут Абхазию. 17 февраля император признал Сефер-Бея князем Абхазии (специальным манифестом о принятии Абхазии в подданство), а 9 июля 1810 года российский флот подошел к крепости Сухуми, обстрелял её, и 11 июля турецкий гарнизон сдался.
Интересно, что князья Маршания императору не присягали, Сефар-Бея не признавали, и оказались в странном подвешанном полулегальном состоянии. Таким образом Абхазия вошла в состав Российской империи на правах автономии. Автономия эта длилась недолго, всего лет 50, о чем будет рассказано ниже. Фактически первые 20 лет князь Шервашидзе, опираясь на русский отряд, контролировал только Сухуми.
Отмена автокефалии грузинской церкви
В 1811 году последовало нечто грузинским народом нежданное — были ликвидированы оба католикосата грузинской церкви. Ничего особенно страшного в этом администраивном акте не было, но за ними последовала реформа церкви, которая больше напоминала уничтожение этой самой церкви. Доходило до изгнаний священников, арестов епископов и переименований церквей. Это были в чем-то логичные имперские меры, но внутри страны они вызвали потрясения и восстания. Отмена автокефалии грузинской церкви >>>
Горские восстания
В феврале 1812 года главнокомандующим на Кавказе был назначен Николай Ртищев. Шёл уже 10-й год российского присутствия в Грузии, но успокоение в регионе никак не наступало. Осенью 1812 года началось Кахетинское восстание, когда мирные в общем-то кахетинцы стали нападать на российские гарнизоны и перебили весь гарнизон в Сигнахи. Восстание перекинулось на горные области — Пшавию и Хевсуретию. Кахетинцев удалось подавить уже в 1812. В мае 1813 года генерал Симанович провёл карательную экспедицию против хевсуров. Жестокость этой акции была из ряда вон выходящей. Даже император в итоге посоветовал Ртищеву действовать более миролюбиво. Хевсуров удалось запугать: почти сто лет они более не сопротивлялись российской власти. См. Хевсурский поход Симановича >>>
Материалным символом той сложной эпохи стала колокольня у Сионского собора в Тбилиси, построенная именно в те годы (1812).
Продолжались вялотекущие беспорядки в Южной Осетии и Абхазии. В 1816 году Ртищева сменил Ермолов, но он все внимание сосредоточил на Северном Кавказе. Так что Осетия оставалась непокорённой почти 15 лет.
Эпоха Ермолова
С 1816 по 1827 год главнокомандующим в Грузии был генерал Ермолов. Именно он первый решил улучшить быт гарнизонов, разрешив солдатам заводить семью и вести хозяйства. Так были образованы "штаб-квартиры", своего рода военные поселения: Манглиси, Тетрицкаро, Дедоплисцкаро, и Караагач (сейчас — село Карагаджи). Сильно позже, в 1857, появился еще один — Лагодехи. Женщин для формирования семей завезли из России и распределили по жребию.
Ермолов в 1820-е годы
В 1816 году в Тбилиси начали сносить, а в 1819 году окончательно снесли Метехский замок, сооружение XVII века, и построили на его месте тюрьму. Едва ли не первым её заключенным стал Арсен Мерабдели, грузинский "Робингуд", памятник которому сейчас можно видеть в Мцхете.
1818 год интересен тем, что именно в этом году в Грузию приехал Грибоедов. Он оставил фактически первое, хотя и схематичное, описание путешествия по Военно-Грузинской Дороге.
В 1819 году перегибы на местах, связанные с церковной реформой, вызывали недовольство в Имеретии, Раче и Гурии. Экзарх Феофилакт решил предпринять жёсткие меры и велел тайно арестовать двух митрополитов — Досифея и Эквтиме. Эта мера превратила недовольство в полномасштабное Имеретинское восстание. Российской армии пришлось применять жёсткие меры и совершить множество рейдов по Гурии и Рачинским горам. Восстание подавили. Сам Феофилакт умер в 1821 году и был захоронен в монастыре Бодбе.
Вюртембергские колонисты
В 1817 году внезапно сложилась группа немецких сектантов, которые решили, что в 1836 году настанет Конец Света и по этой причине решили переселиться в Закавказье (чтобы быть ближе к Иерусалиму). Они подали прошение Александру I и тот в мае 1817 года это прошение утвердил. Уже осенью прибыла первыя партия колонистов, которых поселили восточнее Тбилиси у поселка Сортичала, где они основали колонию Мариенфельд. За ними последовало еще несколко сотен семей, которые в 1818 — 1820 годах основали несколько колоний: Ной-Тифлис около Тбилиси (сейчас район Кукия), Александерсдорф (сейчас район Дидубе), Катариненфельд (Болниси), Элизабетталь (Асурети) и еще несколько. Предполагалось, что вюртембергцы принесут в Закавказье европейскую культуру и постепенно обратят в христианство местных азербайджанцев.
Жизнь рассудила иначе. Немцам пришлось тратить слишком много сил на выживание в сложных климатических условиях, и у них руки не доходили до проповеди европейской философии. Даже миссионерский эффект был невелик. Вообще предполагалось, что наступит "второе пришествие" и они уйдут в Иерусалим — поэтому они не собирались прочно обосновываться в Закавказье. Но миновал 1836 год и конца света не произошло. В 1843 году Бог потребовал от них переселяться в Иерусалим, но губернская администрация предупредила их, что свободы передвижения им никто не обещал и всякие попытки покинуть колонию будут пресекаться.
В итоге немцы остались в Закавказье. Они проживут там 100 лет, а в 1941 году советская власть вышлет их в Казахстан. Немецкие домики и кирхи еще можно видеть в некоторых грузинских посёлках.
Горе от Ума
В те годы в Грузии было два центра русской тусовочной жизни: офицерские казарма в Караагаче и усадьба Чавчавадзе, куда офицеры ездили веселиться. Жизнь была скучная, и разнообразили её только газеты. Ермолов был человек либерального характера и не препятствовал читать европейские газеты. А главной темой газет тогда была революция в Испании (когда Риего сверг монархию и установил конституционную монархию). Именно в эту атмосферу либерализма и политических дискуссий и погрузился в 1822 году Грибоедов. В 1823 он вернулся в Москву и оказался в совершенно другой атмосфере, которая так удивила его, что он решил изложить свои мысли на бумаге: так возник замысел пьесы «Горе от ума». Иными словами, в образе Чацкого Грибоедов рисует себя, вернувшегося в Москву из Кахетии.
В 1825 году Грибоедов вернулся на Кавказ и собирался ехать в Тифлис, но в январе, когда он с Ермоловым находился в крепости Грозная, пришло письмо из Петербурга. Там сообщалось о восстании декабристов и о возможной причастности Грибоедова. Ермолову было приказано арестовать Грибоедова, что тот и сделал, но так, чтобы Грибоедов успел уничтожить все бумаги, кроме тетрадки с пьесой «Горя от ума». Потом говорили, что спасая Грибоедова, Ермолов спасал себя самого. Грибоедова увезли в Петербург, допросили, но без бумаг ничего доказать не смогли и вернули на Кавказ. Он выехал в Грузию в 1826 году в компании генерала Дениса Давыдова. В ту поездку Давыдов составил одно из первых описаний прохода по Военно-грузинской дороге с севера на юг.
Война с Ираном
Ермолова не наказали за общение с декабристами, но Николай I перестал ему доверять. Это почувствовали в Иране, и началась подготовка к войне с Россией за Азербайджан. Ермолов знал об этом, но начать ответную подготовку не мог, потому что за отношения с Ираном отвечал в тот момент князь Меньшиков.
31 июля 1826 года началась Русско-персидская война, последняя из всех русско-персидских войн. Для Грузии это означало серьёзную опасность: иранская армия была сильной, недавно модернизированной, имела боевой опыт, а Аббас-Мирза, который ею командовал, уже отличился в войнах с турками и узбеками. А российское Закавказье было к войне совершенно не готово.
Аббас-Мирза шёл тем же маршрутом, что и Ага-Мухаммад хан за 30 лет до него: через Худоферинские мосты на Шушу. Как и 30 лет назад, Шушу взять не удалось; её оборонял 42-й Егерский полк, а одним из командиров гарнизона был тот самый Борис Чиляев, с которым переписывался Пушкин и в доме которого он будет ночевать в Квешети в 1829 году. Шушу удержали, но почти весь Азербайджан перешел на сторону Ирана. Гянджа взбунтовалась, и была сдана русской армией без боя.
Ермолов собрал всё, что смог у Агстафы, и поручил командование генералу Валериану Мадатову, именем которого позже назовут остров в Тбилиси. 15 сентября 1826 года эта небольшая армия (4300 регуляров и 2000 ополченцев) встретила иранскую армию (14 000) у Шамкора и разбила её, потеряв всего 27 человек. Мадатов стал знаменит.
На следующий день Мадатов занял Гянджу (Елизаветполь), но 22 сентября в город прибыл генерал Паскевич и принял командование войсками.
Ермолов остался не у дел. Формально он был главным по Закавказью, но у Паскевича был прямой доступ к императору, поэтому реальная власть была у него. Мнения Ермолова уже никто не спрашивал и ему оставалось только ждать неминуемой отставки.
25 сентября 1826 года к Гяндже подошла основная иранская армия под личным командованием Аббаса-Мирзы. У Паскевича было 8 000 против 40 000, и он сам начал сомневаться в успехе. Однако же в сражении при Елизаветполе иранская армия снова была разбита и потеряла 2000 человек. Паскевич потерял 47 убитыми. Этим сражением он сразу выиграл первую фазу войны: Аббас-Мирза отступил за Аракс.
Весной 1827 года было решено начать новое наступление, но возникли разногласия. Ермолов предлагал наступать на Ереван, а его оппоненты — на Тебриз. В апреле Ермолова сняли с должности. Общение с декабристами было одной из причин, возможно что главной. Его сослали в Орловскую губернию, где Пушкин навещал его по пути на Кавказ.
Эпоха Паскевича
Иван Федорович Паскевич был эпической фигурой того века, и одно время в его честь стояла статуя посреди Тбилиси. В своё время он прошёл европейские войны, командовал дивизией при Бородино, а в Закавказье прославился под Гянджой.
Весной российская армия перешла в наступление: в мае был осаждён Ереван. В июле прибыл сам Паскевич, изучил обстановку и решил, что взять Ереван быстро не получится, поэтому с оcновной армией отправился в Нахичеванское ханство. 17 июля он разбил иранцев в сражении при Джеван-Булаке, а 19 июня взял крепость Аббас-Абад. Это был крупный успех. В Тифлисе появилась Аббас-Абадская площадь.
Но вмешалась погода: из-за сильной жары пришлась снять осаду Еревана и отвести армию в горы, оставив раненых в Эчмиадзинском монастыре. Иранское командование решилось на рискованный план: иранцы подошли к Эчмиадзину и 27 августа осадили его. Основная армия встала у Аштарака. Если бы Эчмиадзин пал, иранцы могли бы идти сразу на Тбилиси, не встречая сопротивления.
Эчмиадзин надо было срочно спасать. Генерал Афанасий Красовский с отрядом в 3000 человек двинулся на деблокаду монастыря; это было безумие, преступление и подвиг одновременно. 29 августа около Ошакана его отряд встретился с иранской армией размером в 30 000 человек. Несмотря на десятикратное неравенство сил Красовский каким-то чудом пробился к Эчмиадзину и присоединился к его гарнизону. Иранская армия отступила. Впоследствии командование долго не могло решить, как отреагировать на поступок Красовского, наказать его или наградить.
В Тифлисе в эти дни (3 сентября) Грибоедов женился на Нине Чававадзе. 8 сентября Паскевич узнал о событиях под Эчмиадзином и отправился на помощь Красовскому. 2 октября пала крепость Сардар-Абад, а 13 октября Ереван капитулировал. Паскевич стал Паскевичем-Эриванским.
Через несколько дней тот самый Красовский организовал в Ереване первую постановку пьесы «Горе от ума».
Армия двинулась дальше вглубь Ирана, заняла весь Азербайджан и нацелилась на Тегеран, но иранцы всё же пошли на переговоры, и с ними заключили Туркманчайский договор (1828), по которому они уступили России Эриванское и Нахичеванское ханства.
Туркманчайский договор известен тем, что в его разработке принимал участие лично А. Грибоедов. Он же и доставил его текст в Петербург. В апреле 1828 года его назначили послом в Иран. «Не поздравляйте меня с этим назначением: нас там всех перережут», сказал тогда Грибоедов.
Русско-турецкая война
Когда российская армия ушла вглубь Ирана, Закавказье осталось практически беззащитным. 26 апреля 1828 года Россия объявила Турции войну из-за Греции. У турков были хорошие шансы внезапно атаковать Закавказье и дойти до Тифлиса, но они потратили слишком много времени на подготовку: Паскевич успел перебросить армию из Ирана в Грузию. В конце мая армия сконцентрировалась в Гюмри, 21 июня в Гюмри прибыл сам Паскевич, а уже 26 июня армия (8560 пехоты 2767 кавалерии) выступила походом на город Карс. Город был окружён, его осаждали три дня, а 5 июля (23 июня ст.ст.) Карс сдался несмотря на то, что на его спасение уже шла армия, и была совсем близка. Так первый раз в истории российская армия взяла Карс, считавшийся неприступным.
Следующей целью был Ахалцихе. Паскевич выбрал дорогу через Ахалкалаки, выступил с армией на север, прошёл берегом озера Чилдыр и подошёл к Ахалкалаки с юга. Жители Ахалкалаки настроились сражаться до последнего человека, но Паскевич просто бомбил крепость с южной стороны, пока гарнизон не сломался психологически. И тогда батальон Ширванского полка внезапной атакой взял Ахалкалаки с небольшими потерями. Это случилось 5 августа. Николай I лично выразил восхищение атакой ширванцев.
Оттуда Паскевич пошёл на Ахалцихе, по пути взял крепость Хертвиси, и после недолгой осады Ахалцихе пал 16 августа. (см. "Штурм Ахалцихе") После этого сдалась крепость Ацкури, открыв дорогу через Боржомское ущелье. Сдался Ардаган, а вскоре был захвачен город Поти. В 1829 году боевые действия перенеслись ещё дальше вглубь Турции.
14 сентября был подписан Адрианопольский мир, по которому Турция, помимо прочего, признала переход к России Имеретии, Гурии и Мегрелии, признала за ней Эриванское и Нахичеванское ханство. Аджария осталась за Турцией. Война породила новую эпоху: завершилось 250-летнее присутствие турок в Самцхе-Джавахети. Прекратилась исламизация населения и началась обратная его христианизация. С образованием "Армянской области" был разработан проект по её арменизации, что впоследствии привело к появлению современной Армении.
В том же 1829 году российское командование воспользовалось случаем и ввело армию в княжество Гурия, гарантом независимости которого Россия, вообще-то, и являлась. Княгиню Софью Гуриели обвинили в переговорах с турками и под этим предлогом независимость Гурии отменили. Софья бежала в Турцию.
Эта война стала знаменита ещё и тем, что в ней принимал пассивное участие А.С. Пушкин. В мае 1829 года он проехал по Военно-Грузинской дороге, посетил Душети и Тифлис (где прожил нкоторое время на современной Площади Свободы), далее поехал в армянский Гюмри и далее в Турцию, где стал свидетелем нескольких сражений и падения Эрзурума. Итогом этой поездки стало несколько знаменитых стихотворений про Грузию.
Войны с горцами
К началу 1830 года ещё оставались неподконтрольные России горские регионы. Это было в первую очередь Джеро-Белоканское сообщество, совершавшее регулярные набеги на Грузию, Ингушетия, некоторые ущелья Южной Осетии и Тагаурское сообщество в Северной Осетии. Завершение войны высвободило армию, а изменение границ отдалило горцев от потенциальных союзников. Паскевич решил по очереди покорить джерцов, потом южных осетин, потом ингушей, потом северных осетин.
Завоевание Джера началось в феврале, с тем расчётом, что снега в горах не позволят придти на помощь джерцам их союзникам-аварцам. Но русское командование вело себя в регионе не очень уверенно, и в итоге покорение Джера затянулось до октября. Тем не менее, с Джером было покончено, и в истории Кахетии начался новый период безопасной жизни.
Завоевание Южной Осетии было предпринято в июне, когда казалось, что в Джере уже всё спокойно. Армия сконцентрировалась в Цхинвали, потом вошла в Джаву и оттуда стала совершать вторжения в ущелья. Сначала было покорено ущелье реки Паца, затем верховья Большой Лиахви, затем были добиты последние мелкие островки сопротивления, и на этом с независимостью южых осетин было покончено. Историк Василий Потто писал в 1889 году, что с этого момента южные осетины начинают постепенно сливаться с грузинским народом. (См. Поход Паскевича на осетин)
Завоевание ингушей началось в июле силами отряда генерала Ивана Апхази (Абхазова). Отряд вышел из Владикавказа, вошёл в Джейрахское ущелье, с боем взял село Джейрах и довольно быстро (за неделю) привёл ущелье в повиновение, чем обеспечил безопасность Военно-Грузинской дороги с востока.
Завоевание Северной Осетии началось в том же месяце. 26 июля (ст.ст.) Абхазов выступил из Владикавказа в Ларс, отбил атаку осетин у Ларса и Балты, и захватил село Саниб. Оттуда он вошёл в Кани и быстро покорил все селения, кроме Ламардона, что рядом с известным миру Даргавсом. Ламардон был взят с боем и сожжён. Его башни взорвали. Это был последний бой за Осетию. Уже в последнюю очередь российская армия заняла село Чми, выселило всех жителей на равнину, а башни села тоже были взорваны. Так Осетия вошла в состав империи, вопреки расхожему мнению про её вхождение в 1774 году.
В 1830 году осуществился ещё один поход: на абхазских горцев. 8 июля 1830 года русский десант захватил Гагру. Отряд генерала Гессе выступил из Сухуми в сторону Гагры и захватил крепость Бомбора под Гудаутой. 19 июля была взята Пицунда. Предполагалось пробиться до Анапы, но в том году это не удалось.
В том же самом 1830 году Паскевич попросил отставку по состояни здоровья. Этот человек до неузнаваемости изменил карту Закавказья, оставшись самым знаменитым генералом в истории этого региона.
На его место назначили Григория Розена, который в истории запомнился в основном войной с дагестанскими мюридами.
1829—1844
В январе 1829 года в Тегеране был убит Грибоедов. К лету его тело доставили в Тифлис. В Сионском соборе прошло отпевание при участии экзарха Ионы, и 18 июля его похоронили на горе Мтацминда. Могила Грибодова прославила это место на всю Грузию, и возникла традиция хоронить там деятелей культуры, и так начал формироваться знаменитый Мтацминдский Пантеон.
Барон Розен прибыл в Тифлис в конце 1831 года, а через год, в декабре 1832 года, был разоблачён Заговор грузинского дворянства, весьма крупное событие в политической жизни Грузии.
Но главные проблемы обнаружились в Дагестане. Горцы Кавказа были покорены в 1830 году вроде бы раз и навсегда, но неожиданно в их среде стали распространяться идеи мюридизма. Суть идеи состояла в том, что горцы Дагестана не вполне правильные мусульмане, и должны приложить некоторые усилия, чтобы исправиться: главным требованием стало соблюдение газавата, то есть, войны с немусульманами. Аварские ханы, как подданые России, оказались в списке врагов мюридизма, и российской администрации пришлось их защищать. В современном Дагестане принято думать, что мюриды воевали за свободу страны, хотя по факту именно они и уничтожили относительно самостоятельное Аварское ханство.
В октябре 1832 года Розену пришлось взяться за уничтожение мюридизма. В конце октября Розен взял аул Гимры. Это было первое крупное поражению мюридов, которые потеряли свою первую базу. Мюридизм казался почти побеждённым. Власть над мюридами принял имам Шамиль, который в те годы ещё не казался особенно опасным. Розен переключился на другие дела. Он решил, что на Кавказе наведён полный порядок, и по этому случаю пригласил на Кавказ императора.
Весной 1837 года Розен совершил поход в Цебельду против абхазских горцев, а в июне основал крепость на месте современного Адлера.
В 1837 году в Тифлис по приглашению Розена прибыл император Николай I. В тот же год в Грузии находился Лермонтов, который вроде бы присутствовал на кавалерийском смотре в Дидубе, устроенном в честь императора в октябре (хотя его присутствие не доказано). Это были те самые знаменитые 2 месяца пребывания Лермонтова в Грузии: октябрь и ноябрь 1837 года. Результатом стало подробное описание Военно-грузинской дороги в романе «Герой нашего времени» и поэма «Демон», действие которой привязано к развалинам монастыря в Хатиссопели.
Эпоха Воронцова
В декабре 1844 года в Закавказье и на Северном Кавказе была сформирована новая административная единица, известная как Второе Наместничество. Она объединяла несколько губерний, примерно как сейчас это делают федеральные округа. Её центром и местом проживания наместника стал Тифлис. Это сразу изменило статус города. Дом главнокомандующего на Кавказе по этой причине был перестроен в более представительный дворец, и так в 1847 году появился Воронцовский дворец.
Первым наместником был назначен князь Михаил Воронцов. Это был переломный момент, разделивший историю российского Кавказа на "до" и "после". Воронцов относительно неплохо знал Кавказ, где служил при Цицианове (и участвовал в штурме Гянджи), но главное — он был человеком нового склада, который не считал «штыки и картечь» единственным средством воздействия на народ. В молодости Воронцов учился в Лондоне и мог неплохо знать английскую систему колониального управления — весьма эффективную в то время. В его письмах встречается фраза, дающая представление о его понимании управления: «Предположение – заняться в Петербурге преобразованием теперешнего порядка гражданских дел у нас весьма меня пугает; они сделают ералаш».
Воронцов первый начал воспринимать Кавказ не как покорённую территорию, как свою собственную. До Воронцова все 40 лет в Тбилиси ничего не строили: был возведён только дворец главнокомандующего, 1-я гимназия и арсенал. При Воронцове все изменилось: появилось два театра, первые школы и гимназии, первые библиотеки и первая газета ("Кавказ"). Построили неколько мостов, в том числе Воронцовский (сейчас Саарбрюккенский) и знаменитый Сухой Мост (1851). В 1845 году появился Ботанический сад. Вырубили сололакские сады и застроили район Сололаки. Появился так называемый Воронцовский дворец. Фактически только при Воронцове Тбилиси начали восстанавливать от последствий персидского нашествия 1795 года. Планировка центральных райнов Тбилиси сложилась именно в те годы.
В 1847 году Воронцов замыслил проект постройки театра на частные инвестиции. Так начал строиться грандиозный караван-сарай Тамамшева, который совмещал в себе бизнес-центр и театр. Интерьерами театра занимался лично художник Григорий Гагарин. В 1851 году театр был открыт и 9 ноября того года в нем поставили первую оперу — это была «Лючия де Ламмемур», Доницетти. Несколько лет спустя Дюма назвал зал этого театра одним из лучших, что ему известны.
Пушкинская улица и здание театра Тамамшева (слева). В передней части кадра - кусок Эриванской площади.
Одно из нововведений Воронцова сейчас почти забыто, но оно имело долговременые последствия. В своё время, в 1833 году, когда Воронцов был губернатором Новороссии, он помог вырастить в Крыму первый российский чайный куст. Ботаники посоветовали продолжать эксперимент на Кавказе. В 1847 году, одновременно с постройкой оперы, был организован вывоз в Грузию чая. Первый куст посадили в Озургети. И он прижился. С этого первого куста началась история грузинского чаеводства. А заодно и турецкого.
Воронцов также вошёл в историю и тем, что создал курорт Боржоми. Здесь находилась его летняя резиденция и при нем начали строить парки, гостиницы и ванны, а так же протянули телефонную линию на Тбилиси. В 1850 году в Тбилиси отправили первую партию бутылок с «Боржоми».
Более того, Воронцов занимался даже делами самых дальних углов и, например, приказал построить временный деревянный купол в монастыре Ахтала. Воронцов остался в памяти тбилисцев как «самый порядочный русский». И это был тот же самый человек, про которого Пушкин сочинил эпиграмму «Полу-милорд, полу-купец, Полу-мудрец, полу-невежда, Полу-подлец...».
В 1846 году при Воронцове на карте Российской Империи появились Тифлисская и Кутаисская губернии. Ещё в 1840 году Грузинская Губерния и ряд иных были ликвидированы и сведены в Грузино-имеретинскую губернию. 14 декабря 1846 года императорским указом эта губерния была так же отменена и разделена на четыре: Тбилисскую, Кутаисскую, Шемаханскую и Дербентскую. Ещё через три года по соседству возникнет Эриванская область.
В 1850 году родился Виссарион Джугашвили, будущий отец Сталина.
Грузии странным образом повезло с Воронцовым. Он был главой администрации всё «Свинцовое семилетие» (1848—1855). Вся империя страдала от цензуры и политических преследований, но в Грузии в эти годы всё было относительно хорошо. И даже Крымская война прошла без неприятных последствий.
Марий Броссе
При Воронцове Грузия впервые появилась в научной литературе, что стало заслугой французского исследователя Мария Броссе, который фактически создал науку картвелологию. Он изучал грузинский язык у Теймураза (сына Гиоргия XII), исследовал грузинские рукописи в Петербурге и Москве, а 31 августа 1847 года прибыл в Тбилиси. Он посетил Тетрицкаро, Телави, затем Месхетию, после чего переместился в Армению, а в марте 1848 года вернулся в Грузию и посетил Гори, Кутаиси, Загдиди, Сухуми и Пицунду. Отчёты он опубликовал на французском языке в трёхтомнике под названием «Донесения об археологическом путешествии в Грузию и Армению, предпринятом в 1847—1848 годах под покровительством наместника Кавказского князя Воронцова членом Императорской Академии наук господином Броссе». Это был первый академический труд по истории и культуре Грузии.
Присоединение Сванетии
В годы Воронцова в границы Российской империи вошли уже все земли исторической Грузии, кроме Аджарии и Тао-Кларджети, и ещё Сванетия оставалась в подвешенном состоянии. Нижняя Сванетия вошла в состав Империи вместе с Мегрелией, Княжеская Сванетия была принята в подданство в 1833 году, а Вальная Сванетия была пока островом независимости. В 1847 году некий полковник Колюбакин посетил Сванетию и принял в подданство 9 её общин. Оставались ещё две: Латали и Ленджери. Летом 1853 года для закрытия этого вопроса в Сванетию отправился полковник Бартоломей. Он проследовал через Летехи и Латпарский перевал, спустился в общину Кала, оттуда добрался до общины Латали и официальной церемонией принял её в подданство. затем он посетил соседнюю общину Ленджери, где 3 августа (старго стиля) произошло историческое событие: принятие в подданство последнего кусочка грузинской территории.
Архангельский храм, у которого присягали ленджерцы
Это было важнейшее событие в истории Сванетии. Бартоломей стал первым иностранцем, посетившим почти все общины и составившим описание Сванетии. Он посещал храмы, зарисовывал фрески, переписывал старинные надписи, и в целом провёл большую для того времени работу. Сванетия перестала быть белым пятном на карте планеты.
Крымская война
При Воронцове Грузии пришлось пережить участие в Крымской войне. Война эта свалилась неожиданно и Закавказье было к нему слабо подготовлено. В ноябре 1853 года 18-тысячный корпус Али-Паши вторгся в Самцхе, рассчитывая через Боржомское ущелье прорваться к Тбилиси. Под Ахалцихе его встретил сравнительно небольшой (7000) отряд княза Ивана Андроникова (Андроникашвили) и сумел разбить.
В мае 1854 года турки вторглись в Гурию, но были разбиты сначала князем Эристовым, потом все тем же Андрониковым.
В том же 1854 году Воронцов покинул Кавказ и вскоре умер, а в 1867 году тбилисцы собрали 36 000 рублей на памятник. Император добавил еще 50 000 и памятник был отлит в Петербурге, доставлен в Тбилиси и установлен на площади, которую назвали Воронцовской. В советское время памятник снесли. Площадь сейчас называется саарбрюккенской, хотя в народе ещё живёт старое название.
Памятник Воронцову и Воронцовский мост в конце XIX века.
В 1854 году семья Чавчавадзе пережила свою личную семейную катастрофу: в июле отряд Шамиля совершил набег на Кахетию: чеченцы Даниял-бека перешли Алазани и разграбил усадьбу Чавчавадзе в Цинандали. Нина Чавчавадзе в те дни была в гостях у сестры в Мегрелии, но вся остальная семья была захвачена чеченцами и вывезена в аул Ведено.
На место Вронцова был прислан князь Никлай Николаевич Муравьев. Суров и мрачен был видом своим генерал: он выехал из Петербурга под глубоким впечатлением от последней своей беседы с величавою личностью императора (Николая I), а на последней станции к Тифлису, Гартискаре, где он заночевал, разбудил его фельдъегерь с известием о кончине того же императора. — «Он унес с собой в могилу», сказал генерал княгине (Екатерине Чавчавадзе-Дадиани), при встрече с ней: — «взятое с меня слово быть скупым и беречь казну, собранную кровавым потом народа и истощенную войной». И он действительно был непомерно скуп и в деньгах, и в наградах, и оставил по себе тяжелую память на Кавказе.
Война продолжалась. В июне 1855 года Муравьев осадил Карс. Чтобы спасти Карс, турки перебросили из Крыма в Батуми отряд Омера Люфти-паши, который совершил двудневный переход в сторону Карса, затем вернулся в
Батуми, уплыл в
Сухуми (1 сентября) и через
Абхазию вступил в Мегрелию. Турки перешли Ингури и сумели отбросить на восток отряды Иване Багратион-Мухранского, будущего основателя винзавода "
Шато-Мухрани".
Мегрелы пробовали организовать самооборону. Князь Давид умер ещё в 1853, его сыну Николаю было только 7 лет, поэтому Мегрелией правила Екатерина Дадиани, урожденная Чавчавадзе, которая лично участвовала в боевых действиях верхом и с ружьем в руках, что и прославило её впоследствии в России. Она была сестрой знаменитой Нины Чавчавадзе, жены Грибоедова.
Осада Карса
Осада и взятие Карса стали крупнейшим событием той войны на Кавказском фронте. Два года война здесь шла довольно вяло, и вот теперь Муравьёву было велено проявить активность. Он собрал большую армию и в июне 1855 года подошёл к Карсу. Ранее Карс брал Паскевич в 1829 году, но с тех пор многое изменилось. Город был окружён внешней системой фортов, его гарнизон насчитывал почти 30 000 человек, и имелся английский консультант Уильям Уильямс.
Муравьёв сразу понял, что взять город штурмом будет затруднительно, поэтому решил брать Карс измором. Это было хорошее решение, поскольку запасы продовольствия в городе были невелеки, а снимать осаду силой турки не решались.
12 сентября стало известно о сдаче Севастополя. Примерно в те же дни Омер-паша начал наступление из Батуми на Карс, а ещё одна армия начала наступать от Эрзерума. Муравьёв решил, что надо срочно брать город штурмом. По какой-то причине было решено штурмовать западную сторону укреплений, Шорахские высоты. Это небольшая возвышенность примерно в 3 километрах на запад от Карского замка. Там до сих пор остались следы укреплений, хотя их потом переделывали в 1877 году. Атака была задумана тремя колоннами: ими командовали генералы Ковалевский, Майдель и Гагарин. Предполагалось совершить внезапную ночную атаку без предварительного обстрела, почти без стрельбы, действуя только штыками. «Каким бы огнем нас ни встретили, не отвечать на огонь, а прибавлять шагу и штыками выбить неприятеля из укреплений», сказал Ковалевский.
Штурм начался рано утром 17 сентября (29 сентября н.ст.), но похоже, что англичане были ко всему готовы. Наступающие попали под плотный ружейный огонь и обстрел из орудий крупного калибра, сумели прорваться почти к самим укреплениям, но в итоге были отбиты. За 20 минут боя были выбиты почти все офицеры (4 генерала и 249 офицеров) и 6500 рядовых.
Это был страшный разгром, но он не спас Карс, скорее наоборот. Батумская и Эрзурумская армии повернули обратно. олодающий Карс продержался ещё пару месяцев и сдался 16 ноября. Это был самый большой успех всей Крымской войны. Карс потом обменяли на Севастополь.
Турки ушли из Грузии в феврале 1866, предварительно всерьёз разорив Мегрелию. В те же дни Крымская война закончилась. Она очень плохо кончилась для Российской империи, а для Закавказья могла закончится ещё хуже ввиду близости фронта и Турции, однако буря прошла стороной.
После войны
Воронцова сменили несколько ИО, потом с 1856 по 1862 год наместником был Александр Барятинский, который считал себя наследником и продолжателем дела Воронцова. Этот человек вошёл в историю тем, что взял штурмом аул Гуниб, захватил в плен Шамиля и тем самым завершил полувековую Кавказскую Войну. Это событие торжественно отмечалось в те дни по всему Закавказью. Для Грузии это означало то, что впервые за многие столетия Дагестан и Чечня перестали быть источником разорительных набегов.
При Барятинском начались титанические работы по созданию гудаурского серпантина.
...
6 декабря 1862 года наместником стал великий князь Михаил Николаевич, младший сын Николая I. Он пробыл в этой должности почти 20 лет, и здесь же в 1866 году родился его сын Александр, известный так же как "Сандро". Позже он напишет о своем детстве:
Мы любили Кавказ и мечтали остаться навсегда в Тифлисе. Европейская Россия нас не интересовала. Наш узкий, кавказский патриотизм заставлял нас смотреть с недоверием и даже с презрением на расшитых золотом посланцев С. Петербурга. Российский монарх был бы неприятно поражен, если бы узнал, что ежедневно от часу до двух и от восьми до половины девятого вечера, пятеро его племянников строили на далеком юге планы отделения Кавказа от Poccии.
При Михаиле Николаевиче в Закавказье было отменено крепостное право и личную свободу получили примерно полмиллиона крепостных. 13 октября 1864 года крепостное право отменили в Тифлисской губернии, ровно через год — в Кутаисской губернии, 1 декабря 1866 — в ещё относительно самостоятельной Мегрелии. Только в 1870 дошли руки до Абхазии, а в 1871 — до Сванетии. В 1870 отмена распространилась на Азербайджан и Армению, причём на условиях, несколько более льготных, чем в Грузии. В целом процесс выкупа крестьян на свободу шел медленнее, чем в России, и не везде завершился к 1917 году.
В.к. Михаил летнее время проводил обычно в Боржоми, где построил деревянный дворец, который снесли в 1960-е годы и возвели на его месте санаторий. В эти годы Боржоми начали превращать в курорт европейского уровня. В 1890-е годы его сын построит там Ликанский дворец. В Тбилиси при Михаиле перестроили Воронцовский дворец, который с того момента принял современный вид.
Мухаджирство
В 1859 завершилось покорение Чечни, сдался Шамиль, но остался еще один непокорный регион — современный Гагрский район Абхазии и прилегающие горные регионы. В 1860 году Барятинский собрал во Владикавказе совет и предложил вариант «окончательного решения кавказского вопроса». Решено было окончательно подавить сопротивление горцев и выселить их в Турцию. Выполнять эту неблагодарную миссию поручили генералу Николаю Евдокимову. (Барятинский, когда ему пожаловались на финансовые злоупотребления Евдокимова выдал довольно любопытный ответ: "Но какой ущерб он мог нанести казне? Ну, пусть будет полмиллиона, миллион, даже 2 миллиона. Ну, что значат даже 2 миллиона для такого государства, как Россия?").
Эта последняя война странным образом наложилась хронологически на гражданскую войну в США. Горцам предложили или выселиться в кубанские степи или уплыть в Турцию. Горцы обратились с петицией к Александру II, но он их не поддержал. Горцы ездили за помощью в Стамбул, в Англию, в Германию — но напрасно. В 1862 году русская армия шаг за шагом продвигалась в горы, уничтожая горские поселения и оттесняя горцев к морю. К началу 1864 года южные склоны Кавказа от Сочи до Гагры остались последним островком горской независимости. В феврале этот островок атаковали четыре российские армии. К маю держались только три общины — Аибга, Ахчипсы (совр. Красная Поляна) и Псху. 20 мая 1864 года все четыре российские колонны соединились в села Ахчипсы. 21 мая в 11:00 было официально объявлено о завершении Кавказской войны.
Генерал Николай Иванович Евдокимов
418 000 человек было в то лето выселено в Турцию (согласно отчёту генерала Евдокимова) и еще 90 000 — в степи. (Это почти в 10 раз больше, чем знаменитое американское переселение индейцев 1830 года.)
С горцами было покончено и теперь Российской империи стал не нужен независимый князь Абхазии. В марте 1864 года великий князь Михаил написал министру Милютину, что теперь от князя можно и избавится. 24 июня князю Михаилу Шервашидзе официально сообщили, что он освобождён от исполнения обязанностей князя. Абхазов решено было выселить в Турцию, а Абхазию заселить казаками. Шервашидзе решил уехать в Кутаиси, но его отправили в Воронеж, где он вскоре и умер.
Памятник мухаджиарм в Сухуми
26 июля 1866 года началось восстание в селе Лыхны, известное сейчас как «Лыхненское восстание». Оно ускорило принятие решения о депортации абхазов. Было решено начать со стратегических участков — Цебельды и Дальского ущелья. Выселение шло до июня 1867 года и за это время было выселено 3358 семей (19 342 человека). Так закончилась история регионов Цебельда и Дали; Кодорское ущелье полностью обезлюдело и впоследствии было заселено русскими. Абхазия и Грузия считают, что эти события можно назвать геноцидом абхазского народа.
Ликвидация Мегрелии
В свое время княжество Мегрелия было инструментом разрушения Имеретинского государства, поэтому долгое время его самостоятельность поддерживалась из опасения имеретинцев. Однако, Имеретия скоро перестала быть опасной и независимость Мегрелии (и Абхазии) становилась все более нежелательной. Ещё князь Давид (1846 — 1853) получал от Воронцова предложения отказаться от Мегрелии в пользу России, но тогда Давид отказался. В 1853 Давид умер, и княжество передали в управление его вдове Екатерине. В 1856 году Екатерину с сыном Николаем пригласили в Петербург на коронацию Александра II, после чего Мегрелия фактически стала управляться российскими чиновниками. В 1857 в Мегрелии вспыхнуло крестьянское восстание. Российское правительство решило окончательно разобраться с нестабильным регионом. В 1860 году князю Николаю было всего 13 лет. Близилось его совершеннолетие и ему предложили в момент совершеннолетия не вступать в управление княжеством, а отказаться от него. В 1866 году произошёл этот исторический момент: последнее независимое грузинское образование перестало существовать. Николай получил миллион рублей отступных, Екатерина — 10 000. Дворец в Зугдиди остался в личной собственности князя. Уже тогда этот дворец был фактически музеем.
Русско-турецкая война 1877 года
24 апреля 1877 года Российская империя объявила войну Турции. И в России и в Закавказье эта новость была встречена с энтузиазмом: в России мечтали освободить братьев-славян, а в Грузии так же воодушевленно мечтали освобождать братьев-грузин. Народ массово записывался в ополчение — всего записалось 30 000 человек (при общей численности армии в Закавказье в 180 000). Эта война велась грамотнее предыдущих: сказались последствия реформы. Армия была лучше организована, а цели войны были не столько абстрактно-имперские, сколько общегуманистические.
Закавказким корпусом командовал Михаил Териэлович Лорис-Меликов, и именно этому, во всех отношениях позитивному человеку, довелось вписать новую страницу в историю Грузии.
Лорис-Меликов происходил из тифлисской армянской семьи, его предки когда-то владели крепостью Лори, были мусульманами, но потом перешли в армяно-григорианство. В юности Меликов жил в одной квартире с Некрасовым, а потом прошел почти все войны на Кавказе начиная с 1847 года.
Войну Меликов вел грамотно и удачно. Уже 31 апреля был взят Баязет, 10 мая осажден Ардаган, а 17 мая, после решительного штурма, Ардаган пал. Однако, турки воевали упорно. 11 мая они высадили десант в Абхазии, подняли там восстание и взяли Сухуми. Только 2 сентября Сухуми удалось отбить. Все лето ситуация на фронтах была нестабильная, и только в октябре началось знаменитое Авлияр-Аладжинское сражение, где российская армия (56 000) сумела 15 октября взять штурмом позиции турецкой армии (38 000). Турки отошли к Карсу. 21 октября началась осада Карса и 18 ноября Карс пал.
Эта война несколько повредила грузинское культурное наследие: артиллерийским огнем был поврежден собор Бана X века, который турки незадолго до этого превратили в форт. Именно тогда он, похоже, пришел в современное печальное состояние.
В ходе войны Турция сильно рассчитывала на восстание Северного Кавказа, и это восстание действительно произошло — восстала Чечня, Дагестан и даже Абхазия. В Турции сформировался отряд из депортированных абхазов, которые высадились десантом на побережье и заставили российскую армию отступить из Сухуми в горы. Но горцев все же подавили.
13 июля 1878 года был подписан Берлинский трактат, согласно которому к России перешли Аджария, Шавшети, Кларджети, Имерхеви, Кола, Артануджи и Олтиси. Батуми не был взят в ходе войны, но турки уступили его в счёт контрибуции и 25 августа в город вошла российская армия. Аджария потом вошла в состав Кутаисской губернии как Батумский Округ, а окрестности Артвина — как Артвинский Округ. (через 20 лет в этих округах будет примерно по 70% грузинского населения.) 1 ноября образовалась Карсская область, куда вошли Карс, Ардаган и часть грузинского Самцхе (Пософ).
Лорис-Меликов за успехи войне получил графское звание, а чуть позже стал министром МВД, но именно при нём в 1881 гду убили Алексадра II, за безопасность коего он отвечал, как министр. Он подал в отставку и уехал в Ниццу. После смерти его тело перевезли в Тбилиси и похоронили в Ванкском соборе. В советское время могилу перенесли в храм Сурб-Геворк у Майдана. Там ее сейчас всякий может видеть.
Мухаджирство-2
Волнения в Абхазии вызвали вторую депортацию абхазов («мухаджирство») — в 1877 году. На этот раз было выселено 30 000 человек. Это было больше, чем в 1867, но почему-то подробностей известно меньше. Если в первый раз полностью выселяли целые регионы, то теперь выселяли частично. Абжуйцев почти не тронули, зато гумцев выселили всех. В районе Пицунды и Гагры выселили всех, а под Гудаутой — лишь некоторых. Так как выселяли только мусульман, то многие абхазы избежали депортации, перейдя в христианство.
Грузия была уже не в том состоянии, чтобы протестовать, но депортация абхазов вызвала там определенные преживания. Газета «Тифлисский вестник» писала: «Нынешняя война между другими многочисленными последствиями, повлекла за собою и тот результат, что один из замечательных уголков нашей окраины вдруг сделался совершенно безлюдным, будучи покинут почти всеми своими жителями. Мы говорим об Абхазии и её жителях, оставивших свою родину и переселившихся в Турцию. Переселение это, без всякого сомнения, не временное, а безвозвратное: Абхазия никогда больше не увидит своих сынов» (27 сентября 1877 года).
Депортация фактически поставила точку в истории абхазского народа, который превратился в этническое меньшинство (10—20%) на территории Абхазии. Абхазские горцы исчезли полностью — ущелья Псху и Цебельда были заселены русскими. Современная Абхазия — лишь слабая тень той настоящей Абхазии, которая существовала до 1867 года.
Илья Чавчавадзе
Самой культовой фигурой в конце грузинского XIX века был Илья Чавчавадзе. Он родился в 1837 году в Кварели, где сейчас находится его дом-музей. С 1857 года начал писать стихи в романтическом стиле, а так же переводить европейских поэтов. Одновременно он увлекся политикой, чем, как мне кажется, открыл моду на поэтов-политиков в Грузии. Главной идеей, захватившей его мозг, была вот какая: «А что, если все народности Тифлисской и Кутаисской губерний не просто народности, а единая нация?». В историческом пошлом такая идея никому не приходила в голову. Грузинские цари считали себя царями картлийцев-имеретинцев-кахетинцев-пховцев и так далее, но не царями некой нации. Кахетинцы считали себя кахетинцами, а не частью какой-то более глобальной общности. Чавчавадзе же решил, что общий признак важнее частного. Это был подный подход, который уже охватил и Европу и Америку.
Итак, Чавчавадзе решил, что народы Грузии — недосформировавшаяся нация. Нацию надо создать. Для этого требуется создать общий, единый для всех язык. И он начал работу над унификацией языка и его распространением. Например, в 1879 году было основано «Общество по распространению грамотности среди грузин», а Яков Гогебашвили написал первый учебник грузинского языка.
Учебник Гогебашвили появился в 1865 году, но только в 1876 он получил название «Деда эна» (родная речь), под которым вошёл в историю. Первое слово учебника «вот фиалка» стало настолько знаменитым, что изображение фиалки стало символом грузинского языка и было вырезано на могиле Гогебашвили в Пантеоне.
Чавчавадзе стал для Грузии своего рода «отцом нации», он первый сформулировал философско-политические понятия грузинского национализма. Он сумел стать одновременно социалистом-нациналистом-интернациналистом. Он боролся за права армян и воспевал мировой пролетариат. Чавчавадзе был за возрождение грузинского языка, за восстановление автокефалии грузинской церкви и за восстановление грузинской государственности. При этом новое грузинское государство должно было оставаться в российской сфере влияния. Иными словами, он хотел вернуть к жизни Георгиевский трактат 1783 года.
В его мировоззрении Грузия была внеклассовым пролетарским обществом, где князья были чем-то вроде пролетарской идеологической элиты. То есть, он был как бы за победу пролетариата без классовой борьбы. Его идеология производила настолько сильное впечатление, что ею проникся даже Иосиф Сталин. В 1895 году Чавчавадзе видел молодого Сталина-Джугашвили и опубликовал несколько его стихотворений.
После своей смерти Чавчавадзе стал «лицом грузинского национализма». В его память существует музей в Кварели, в Сагурамо и Тбилиси, проспект Чавчавадзе есть почти в каждом грузинском городе. Его похоронили на Мтацминде в Пантеоне.
Русификация
1860-е и 1870-е годы были периодом либеральным, демократичным и оптимистичным. Было отменено крепостное право, введено самоуправление, реформированы суды и так далее. Будещее обещало быть прекрасным. Но убийство Александра II поставило точку в этом процессе - оно скопрометировало саму идею либерализации. Где-то на уровне правительства решили, что эти игры в демократию пора кончать.
Одновременно было принято и второе решение: что игры в национальное возрождение опасны для порядка в Империи, и их тоже пора кончать. Так началась политика русификации, которая очень сильно испортит положение в Закавказье. Как показало будущее, эта политика оказалась для Империи еще более гибельной, чем местный национализм.
Общая установка была такая: нет никакой «Грузии», есть отдельные народы. Грузинский язык всерьёз никому не нужен. Грузинская культура ничем не отличается от культуры луговых марийцев или хакассов, и может интересовать только историков и этнографов.
Для начала в ноябре 1881 года было ликвидировано Кавказское наместничество. Вместо него учредили Кавказскую администрацию. Статус наместничества подразумевал элементы автономии, и теперь с этим было покончено. Грузинский язык из делопроизводства убрали целиком и полностью. Само слово «Грузия» стали вычищать из публицистики. Преподавание в школе на грузинском было запрещено. Дошло до того, что при обучении русскому языку запрещено было объяснять значение русского слова на грузинском языке. Во всяком случае, была попытка ввести «Немой метод образования»: учитель должен был объяснять значение слова жестами.
Идею общности грузинской нации решено было изжить и другим способом: поддержанием локальных культур. Было велено ввести обучение мегрельскому языку в Мегрелии и сванскому в Сванетии. Были попытки перевести богослужение в Мегрелии на мегрельский язык. Аджарцев и месхетинцев-мусульман было предложено считать турками.
Это означало, что на полном ходу столкнулись два паровоза: национальное возрождение оказалось в непримиримом конфликте с политикой русификации. «Общество по растпространениюграмотности» открывало школы, а администация их запрещала. Якоб Гогебашвили создал грузинский букварь, а чиновники мешали им пользоваться.
Гогебашвили, автор первого букваря
В каком-то смысле это была война «Чужого против Хищника»: русификация Закавказья — идея нездоровая, но и грузинофикация Мегрелии и Абхазии (которая логически следовала из идеи национального единства) — идея столь же нездоровая. В итоге авторы учебников грузинского языка оказывались как бы в конфликте с авторами учебников мегрельского языка. Справедливости ради стоит сказать, что национальный вопрос тогда ещё не умели решать нигде. Конкретно в Грузии адекватное решение будет найдено только при Саакашвили, когда в принципе откажутся от национального подхода.
В те же года политика русификации вызвала протесты вплоть до убийства ректора духовной семнарии Павла Чудецкого в 1886 году. Это убийство в свою очередь инициировало высылку из Грузии Дмитрия Кипиани, ещё одного лидера национального возрождения.
И всё же русификация в Грузии была не такой жёсткой, как в других местах империи. Ное Жордания в 1891 году удивлялся, что в Варшаве кондукторов трамвая штрафовали за обращение к пассажирам на польском. В Грузии до такого не доходило.
Последнее десятилетие
И все же эта эпоха стала первой по-настоящему мирной в истории Грузии. Кончились проблемы с горцами, прекратились турецкие войны, понемногу зажили психологическое травмы «присоеднения к России». Это малособытийная эпоха. Генералы уступили место поэтам: главные лица этой эпохи — Чавчавадзе и Акакий Церетели. Даже Сталин, в 1894 году поступивший в Тбилисскую семинарию, начал с сочинения стихов.
В политике в 1891 году доминировала идея народничества: представления, что именно народ (крестьяне) смогут изменить социальную систему общества и построить социализм. Эта идея зародилась в России в 1860-х годах, проникла в Грузию, и жила там какое-то время, несмотря на то, что слабо сочеталась с грузинской реальностью. Грузинские крестьяне были политически пассивны и не собирались становиться авангардом протеста. В середине 1890-х годов эта оторваная от жизни философия в Грузии почти полностью вымерла.
В 1880 году в народничество едва не ушёл будущий великий грузинский поэт Важа Пшавела. Он, однако, вскоре отказался от народничества, и в 1881 году создал первое своё стихотворение. Вслед за первым появились знаменитые «Алуда Кетелаури» (1888), «Бахтриони» (1892) и иные.
Народничество вытеснил марксизм. Распространителем его в то время была тбилисская семинария. В 80-е годы её оканчивают будущие советские вожди Махарадзе и Цхакая, а в 1891 году — Жордания. Основателем марксизма считается Игнатий Ингороква, который писал под всевднимом Игнатэ Ниношвили. Он первый предложил переориентироваться с народничества на марксизм. Он умер в 1894 и на его похоронах был торжестванно объявлено о появлении в Грузии марксизма. Зародился кружок «Месаме даси», из которого потом вышли все грузинские меньшевики и большевики. В 1897 году на грузинский перевели «Манифест коммунистической партии». В 1899 году образуется первый марксистский кружок в армянском Джалал-Оглы. Когда в 1897 году Жордания вернулся из Польши после 6-летнего отсутствия, он с удивлением увидел, что народничества больше нет, а люди обсуждают только марксизм. Это стало главным идеологическим событием последнего десятилетия XIX века.
Обычно упускают из виду тот факт, что в эту эпоху сформировалось грузинское виноделие. Совершенствуются старые сорта винограда, выводятся новые, вводятся европейские технологии. Все культовые грузинские бренды начинают производится именно в эти годы:
Цинандали — с 1886
Мукузани — с 1888
Телиани — с 1897
Гурджаани — 1887
Напареули — с 1890
Одновременно возникло ещё кое-что знаменитое: чиатурский марганец. Говорят, что Акакий Церетели обнаружил эти залежи в 1879 году во время исследования Имеретинских гор. Через несколько лет марганцевые шахты станут основой грузинской экономики и главной надеждой грузинских большевиков.
В ноябре 1891 года по военно-грузинской дороге с севера на юг в Тбилиси пешком пришёл российский бродяга и искатель правды, Максим Пешков, будущий пролетерский писатель Горький. Здесь писатель Эгнате Ниношвили посоветовал ему заняться литературой и Горький создал свой первый рассказ «Макар Чудра». В 1892 году он вернулся в Нижний Новгород, но в 1898 его арестовали, вернули в Тбилиси и отправили в Метехскую тюрьму. Горький будет из окна камеры любоваться крепостью Нарикала и серными банями. 30 лет спустя он приедет в Тбилиси прогуляться по Сололакскому хребту и скажет: «Все вспоминаю Тифлис, мой родной город» и, указывая на Метехи: «А там я сидел в клетке». В конце жизни он скажет так же: «Я никогда не забываю, что именно в этом городе сделан мною первый неуверенный шаг по тому пути, которым я иду вот уже четыре десятка лет. Можно думать, что именно величественная природа страны и романтическая мягкость её народа – именно эти две силы – дали мне толчок, который сделал из бродяги – литератора».
Когда Горький в 1892 году завинчивал гайки на тбилисских поездах, на этих самых поездах служил кондуктором кахетинец Нико Пиросмани. В конце 1893 года его выгнали со службы, он стал торговать молоком и написал свои первые картины. В 1895 году началось самое его плодотворное десятилетие. Максим Горький, в силу образа жизни, наверняка видел в духанах его картины в 1898, но не обратил на них внимания.
Таков был итог долгого и сложного XIX века: объединение нации, вино, марганец, поэты-патриоты и марксизм, пока ещё единый. Следующей фазой истории стал раскол в марксизме.
Первобытная эпоха Картвельские племена Первые государства Иберия в дохистианский периодКрещение Грузии V век VI век VII-VIII века Тао-Кларджети Золотой Век Монгольское нашествие Период объединения XVI век XVII век XVIII век Присоединение к России XIX век Независимость Советский период Гамсахурдия Шеварнадзе Эпоха Саакашвили Современность