Норашен (формально: Церковь Благовещанья Богородицы, Սւրբ Աստվածածին եկեղեցի) - армянский (григорианский) храм в самом центре Тбилиси, на улице Леселидзе. Построен в позднее средневековье, где-то около XVI века. В последние годы стал объектом ожесточенного холивара между грузинской и армянской общинами. Храм стал своего рода символом конфликта по поводу раздела советского наследия. Возможно, причиной тому именно его расположение у всех на виду. Конфликт прославил храм больше, чем его архитектура, которая ничем особенно не выделяется.

 

С историей этого храма не все понятно. Существует версия, что храм построил в 1467 году некий армянин Садат. Как именно храм тогда выглядел, сказать сложно. То, что мы видим сейчас - в основном результат работ 1740 года. Впоследствиичто-то было добавлено в 1795 году - возможно, после повреждения армией Ага-Мухаммад-Хана. До 1830 года в храме что-то доделывали и достраивали. Поэтому его внешний вид - в основном стиль XVIII века.

 

В начале ХХ века при этом храме, с его западной стороны, были похоронены армянские олигархи Михаил Тамамшев (1908), Лидия Тамамшева и Гавриил Тамамшев. Последний - тот самый, что построил караван-сарай Тамамшева, в котором разместилась первая тбилисская опера. Могилы их видны по сей день.

 

В 1920-е годы советская власть решила снести храм для расширения улицы как снесла храм Джиграшен. Но этого всё же не произошло. Церковь превратили в книгохранилище. В 1989 году тбилисские храмы стали возвращать общинам, и вот тут начался эпичный конфликт, о котором расскажем ниже, ибо он еще не окончен.

 

В лучшие годы грузинской истории в Тбилиси были только храмы грузинской православной церкви. Но в XIV веке началась эпоха туркменских набегов, и грузинское население города сильно сократилось. Зато в Тбилиси стали селиться армяне - к началу XIX века их было здесь уже ощутимо больше половины - до 75%. Не удивительно, что большинство храмов были армянскими (григорианскими). Но после обретения Грузией независимости в 1990 году армян в Тбилиси было уже менее 10%. Грузинское же население увеличилось на миллион за то время, что в городе не строии храмов. Понятно, что грузинскому населению храмов не хватало, а у армянского проблема так остро не стояла. Возник вопрос - отдавать храм тому, кому он нужнее, или тому, кому он принадлежал в прошлом?

 

Кроме того, армянские храмы стали кое-кого раздражать. До Гегеля они никого не смущали. Но Гегель предположил, что творчество нации - это порождение духа нации, а духи нации сражаются между собой за первенство. С этой точки зрения (которую принёс в Грузию Илья Чавчавадзе) армянские храмы казались агентами иностранного духа.

 

Еще важный момент: армянские храмы Тбилиси очень мало похожи на армянское храмы в Армении и тем более на древние армянские храмы. В свою очередь, и грузинские храмы XVI века ничем не напоминают древние, домонгольские. Отличить армянский храм XVI века от грузинского храма того же века способен, как говорится, только специалист в лабораторных условиях.

 

В итге армянской церкви отдали Сурб-Геворк и Нор-Эчмиадзин, а Норашен решили отдать православной церкви. С догматической точки зрения тут ничего преступного нет: храм не имеет национальности. Но армянская община решила, что у неё отнимают законно принадлежащее и подняла шум. Грузинская церковь пыталась шума не замечать и в 1995 году даже начала в храме богослужения, но к патриарху приехал армянский патриарх и лично попросил не заходить так далеко. Православные службы в храме прекратили, и храм закрылся до выяснения статуса.

 

Битва за статус шла эмоционально. Пошли слухи, что грузины стирают армянские надписи, уничтожают армянские могилы и тд. Однажды даже возмутились тем, что округ храма возводится ограда, в дизайне которой были замечены какие-то грузинские мотивы. На фоне этого холивара нашлись фрики, которые сбили пару букв с армянской надписи на крыльце южной стены. В антиармянских поползновенях обвиняли обычно некоего отца Тэриела.

 

Если бы отношения с Арменией были получше, то ситуацию решили бы быстрее. Но Армения то стала союзником Кремля, то стала протестовать против Баку-Джейхана, и всё это не упрощало жизни несчастному храму.

 

Все это может показаться смешным, но вопрос это серьезный. Будь храм жилым домом, он остался бы памятником армянской архитектуры и жил бы там, кто угодно. Но в храмах ещё и службы проводятся. И тут возникает вопрос: могут ли грузинские православные проводить службы в памятнике армянской архитектуры? Или они должны это делать только в памятнике грузинской архитектуры? Для раннего христианства такого вопроса не стояло - служить можно где угодно. Но для христианства постсоветского этот вопрос стал весьма болезненным.

Норашен - обычный крестово-купольный храм со слегка удлинненным западным рукавом. Он выходит восточной стенкой на Леселидзе, южной с крыльцом - в садик, северной - на улицу, а западной - во двор. Все, кто проходит по улице Леселидзе, неизбежно видят его плоскую, не очень выразительную стену. С крепости Нарикала или со смотровой на Метехской скале хорошо видно большой коричневый купол этой церкви.

Внутри храма сейчас идет вялотекущий ремонт, поэтому он закрыт. Изредка рабочие открывают ворота для своих целей и тогда можно заглянуть во внутренности. Там пока полный хаос. Сохранились старые и довольно интересные фрески, но их плохо видно.

 

Исторический интерес представляют захорнения Тамамшевых. С западной стороны хорошо видно высокое надгробие Лидии Тамамшевой, а рядом - могильную плиту Михаила Тамамшева. Гавриил Тамамшев тоже где-то тут рядом. Остальные надгробные плиты труднее идентифицировать.

 

Могилы Тамашевых

Вот, собственно, и всё. Остальное интересное скрывается в недоступных внутренностях храма.