Кахетинское восстание 1812 года - одно из самых крупных восстаний против российской администрации в Грузии, которое длилось почти весь январь 1812 года по всем селам Кахетии от Ахмета и Тианети до Дедоплисцкаро. Это была, возможно, самая сильная угроза российскому присутствию в Грузии, но неорганизованность не дала восстанию развиться во что-то более серьезное. В имперскую эпоху восстание назвали "народным бунтом", а в советскую стрались вообще никак не называть.

К 1812 году Кахетия была самым разоренным регионом страны. Она больше всех пострадала от персов в прежние эпохи и от лезгин в совсем недавние. Кахетинские крестьяне вроде бы должны были молиться на российскую армию и трудно себе представить причину, котоаря заставила бы их с армией воевать. Мирные, покладистые, затерроризированные персами и лезгинами кахетинцы давно уже ни с кем ни воевали. Их давно уже не интересовало ничего, кроме выживания.

 

Тогда, как и теперь, Кахетия была основным поставщиком зерна в Грузию. Этого зерна было мало, но в других регионах не было вообще. Все налоги и повинности Кахетия выплачивала именно зерном. Но в конце 1811 года зерна стало не хватать даже на налоги. И вот тогда российская администрация решила прибегнуть к насильственной реквизиции - и ввела ту самую продразверстку, за которую крестьяне потом так возненавидят Ленина. Крестьянин любой страны готов вынести многое - но не это.

 

Было и что-то еще. Крестьяне в основном жаловались не столько на реквизиции, сколько на злоупотребления и сексуальные домогательства. Складывается ощущение, что непопулярная мера из-за перегибов на местах стала еще более непопулярной - иными словами, плохая идея была еще хуже реализована. Странно, что это произошло при наместнике маркизе Паулуччи, который был вообще-то неплохой администратор.

Восстание вспыхнуло стихийно и непредсказуемо 31 января в селе Ахмета. Уже 1 февраля загорелось Тианети - местная женщина обвинила российского офицера в изнасиловании, и толпа убила офицера и весь его отряд. После этого восстание мгновенно распространилось по всей Кахетии до Сигнахи. Почти в каждом селе тогда были расквартированы солдаты - теперь на них нападали и убивали.

 

В Телави солдаты успели отступить в крепость и отбить первые атаки, после чего восставшие осадили телавскую крепость. То же самое произошло в Сигнахи, где солдаты отошли в крепость и использовали её по назначение впервые в её истории. Но удержаться им не удалось - возможно, из-за слишком большого периметра стен. По некоторым данным, русские заперлись в сигнахской церкви - возможно, это был большой храм Святого Гиоргия - и их обещали отпустить, но когда они вышли, толпа набросилась на них и перерезала всех. Возле этой церкви еще в середине века был курган, где потом похоронили погибших. Погиб и комендант крепости, майор Гейне.

 

5-й эскадрон Нарвского полка был расквартирвоан в селе Какабети. Он отбивался в башне - возможно, в часто упоминаемой Какабетской башне, под которой подразумевается непонятно что - пока весь оряд не был пребит. Спасся только один человек и знамя. В 15-ти километрах восточнее, в селе Кодало, 80 егерей отошли и заперлись в крепости, хотя непонятно, что это за крепость и где она сейчас находится.

 

На спасение телавского гарнизона был отправлены три отряда. Первым был Донской казачий полк есаула Кузнецова, который стоял лагерем, возможно, в Караагаче, при штабе полка.  Где-то по пути в лесу он наткнулся на повстанцев и был разбит, а Кузнецов со знаменами кое-как прорвался в Сагареджо. Второй отряд - три роты егерей -  прорвались в телавскую крепость, хотя и непонятно, откуда они шли и какой дорогой. Третий отряд вышел из Сагареджо, это было 280 спешенных драгун Нарвского полка. 4 февраля отряд подошел к Телави, но в бою с кахетинцами был полностью разбит, и только 120 человек прорвались в крепость.

 

Отбив эти три отряда, кахетинцы сами перешли в наступление. основные форпосты российско армии находились на юге - между Сигнахи и Царскими Колодцами (Дедоплисцкаро). В Караагаче в то время размещался штаб Донского полка и Нижегородского. Батальон Кабардинского полка стоял в Бодбисхеви - кахетинцы напали на село со всех сторон и кабардинцы отбивались целый день в горящем поселке, а ночью сумели отступить в Караагач.

 

Теперь в Караагаче стоял Кабардинский батальон, рота егерей, два эскадрона Нижегородского полка и еще две роты кабардинцев. Это был внушительный отряд, но кахетинцев это не остановило: их первый штурм был отбит, но российский отряд оказался в осаде, как и телавский.

 

Между тем кахетинцы пошли на Сагареджо, где тогда находился штаб Нарвского полка и администрация всего Кахетинского округа, которым командовал тогда занменитый генерал Семен Портнягин. Он успел собрать 150 человек, эвакуировать лазарет,и тут, 6 февраля, кахетинцы атаковали Сагареджо. Портнягин продержался ночь, а утром из Тифлиса подошли две роты херсонских гренадеров. Кахетинцы отошли, но все, что мог сделать Портнягин - это отступить с херсонцами в Тифлис.

 

Положение российской администрации стало критическим. Оборонять Тифлис было нечем, а крепостные стены снесли еще в 1802 году. У кахетинцев были все шанся взять Тифлис - если бы у них было какое-либо руководство и организация. Но руководства не было. Вместо этого восстание пошло распространяться на запад - взбунтовалось ущелье Арагви, город Душети, а затем и Осетия, всего год назад "принуждённая к миру" полковником Сталем.

 

Дальше произошло то, что всегда происходит в таких случаях. Перебив всех врагов в зоне видимости, кахетинцы решили, что они победили, и опасности как таковой больше нет. Они, однако, успели предпринять некоторые политические шаги: обратились к Турции с просьбой о помощи. Этобыл уже второй (после имеретинского восстания) случай, когда грузинское население просило турок помочь против русских. И турки предприняли кое-какие шаги, но не вполне удачные.

Паулуччи в это время был где-то на юге Закавказья, но в Тбилиси разобрались с ситуацией и без него. 14 февраля 14-й Грузинский гренадерский полк подполковника Фёлора Ушакова атаковал Душети, штурмом взял город и повернул к замку Ананури, который так же взял сходу, поймал некоторых руководителей восстания и тут же их повесил. После таких мер восстание в Арагвском ущелье быстро стало гаснуть.

 

21 февраля в Тифлис вернулся Паулуччи. Телави и Караагач всё еще были в осаде. Паулуччи послал в наступление батальон херсонских гренадеров полковника Тихановского, которому дал в усиление батальон Тифлисского полка. Тихановский выступил по кахетинской дороге на Сагареджо, перешёл Иори и около села Хашми разбил большой кахетинский отряд. Восставшие отступили к монастырю Самеба на горах над Хашми. Позиция у них была сильная, но Тихановский напал на них с отрядом в 600 человек при двух орудиях и разьил кахетинцев, захватив в плен некоторых организаторов и тут же их повесив.

 

В это время батальон Ушакова, наступая от Ананури на восток, подошел к Тианети и взял село штурмом. 

 

Не очень понятно, куда пошел Тихановский после Хашми. Пишут, что он пошел в область Кизики, а оттуда вышел в Чумлаки. Вероятно, именно тут случилась перестрелка 3 марта, в ходе которой погиб полковник Вахтанг Дмитриевич Орбелиани, муж принцессы Текле и отец поэта-Романтика Вахтанга Вахтанговича Орбелиани, который родится только 5 апреля.

 

После Чумлаки российская армия вышла в Велисцихе - между Гурджаани и Сигнахи. В Велисцихе кахетинцы в последний раз пытались организовать сопротивление, но и тут неудачно. Их порыв уже прошел, вера в успех угасла, и восстание начало выдыхаться. 

 

Паулуччи сам шёл вместе с армией. От Велисцихе он отправился к Телави с отрядом в 50 казаков. При его появлении кахетинцы оставили Телави и расеялись. с восстанием было покончено. За успешное подавление восстания Паулуччи был награжден вызовом в Петербург, где он стал начальником штаба Первой Западной Армии, но всего дней на десять.

 

Кахетинское восстание стало последним воссстание в равнинных районах. Дольше сопротивлялись только горцы в Хевсуретии.